Маркетинг и логистика

Ерохин Василий Леонидович

Аннотация: в силу значения и размера экономики Китая, все процессы, происходящие сегодня в этой стране, непосредственным образом отражаются на состоянии мировых рынков. Современная внешнеэкономическая политика Китая закладывает основу долгосрочного устойчивого развития страны и перехода от индустриальной модели стремительного развития прошлых десятилетий к качественному росту за счет высоких технологий, инноваций и сектора услуг. В статье анализируются основные структурные трансформации в сфере внешней торговли товарами и услугами, происходящие в Китае в последние годы в рамках курса на повышение открытости внутреннего рынка и реализацию двухциклической модели развития, совмещающей активизацию внутреннего спроса и интеграцию китайского бизнеса в глобальные цепочки добавочной стоимости.

Несколько десятилетий комплексных экономических и социальных реформ в Китае сформировали современные основы развития социализма с китайской спецификой в новую эпоху. В своем развитии Китай переходит от стадии быстрого количественного роста различных отраслей и накопления капитала к стадии качественной и устойчивой эволюции институтов. Одним из принципов такого развития является постоянное усиление либерализации и упрощения процедур торговли и инвестиций, а также следование новой парадигме открытости к сотрудничеству по всем направлениям, создания сообщества общего будущего для человечества и внесения значительного вклада в пост-пандемическое восстановление мировой экономики. Активизируются усилия по формированию новой парадигмы развития, в основе которой лежит взаимодействие двух циклов обращения ресурсов и капитала: крайне емкий внутренний со стабильно растущими уровнем жизни и покупательной способностью населения, а также внешний рынок, где китайские компании становятся незаменимыми звеньями в глобальных цепочках производства и поставок. Таким образом, внутреннее обращение усиливает внешнее и наоборот. В стране ведутся последовательные структурные реформы в сфере предложения для активизации внутреннего спроса как стратегической основы развития. Китай придерживается использования инноваций в качестве ключевого источника такой активизации, стремится обеспечить эффективное соотношение между свободным рынком и стабилизирующим государственным регулированием, а также развивает интернационализированную правовую и деловую среду.

Такая ориентация на повышение устойчивости развития через сбалансированность рыночного и государственного регулирования приносит свои результаты. По данным Всемирной торговой организации (ВТО) [15], ВВП Китая на душу населения вырос до $11,71 тыс. в 2020 г. по сравнению с $8,07 тыс. в 2015 г. (рис. 1).

Рисунок 1 — Динамика ВВП Китая в 2015-2020 гг.: реальный ВВП в ценах 2015 г., $ млн.; ВВП на душу населения, $

Темпы роста реального ВВП снизились с чуть менее 7,0% в 2016-2018 гг. до 6,0% в 2019 г. В 2020 г., когда подавляющее большинство стран испытали крайне негативное влияние пандемии на темпы роста, валовый продукт Китая тем не менее вырос на 2,3%. Несмотря на замедление темпов роста, экономика Китая продолжает оставаться одним из важнейших драйверов глобального развития. Конечно, пандемия COVID‑19 стала беспрецедентным шоком для Китая и всего мира [14]. Помимо потерь человеческих жизней, она оказала значительное влияние на объемы производства и торговли, уровни занятости и доходов, а также многие другие макроэкономические показатели [4]. В 2020 г. темпы роста китайской экономики упали до самого низкого уровня за всю 40-летнюю историю современных реформ. В период с IV квартала 2019 г. по I квартал 2020 г. рост ВВП сократился почти на 13 процентных пунктов, с 5,8% до -6,8% [5]. Помимо финансовых услуг и информационных технологий, серьезно пострадали все секторы экономики. Более 100 млн. работников были отправлены в неоплачиваемый отпуск в рамках программ сохранения занятости или программ сокращения рабочих мест. На фоне крайне волатильной и непредсказуемой ситуации в целом в мировой экономике Правительство КНР впервые за почти три десятилетия отказалось от объявления годового целевого показателя ВВП в 2020 г.

Однако, несмотря на форс-мажор в виде пандемии COVID-19, структурная трансформация китайской экономики и общества продолжается в рамках заданного стратегического направления [6]. Происходит переход от традиционной индустриальной экономики к доминированию сферы услуг (рис. 2). Доля промышленности в ВВП неуклонно снижается с 34,1% в 2015 г. до 30,8% в 2020 г. Вклад сельского хозяйства в ВВП снизился с 8,7% в 2015 г. до 7,3% в 2018 г., а затем снова немного вырос во время пандемии. Хотя такая доля традиционных отраслей в валовом продукте пока остается высокой по сравнению с наиболее развитыми экономиками мира, тенденция очевидна. Доля услуг достигла 55% ВВП Китая в 2020 г. по сравнению с 51% в 2015 г. Наиболее высокими темпами растут сфера коммуникаций и передачи информации, разработка программного обеспечения и информационных технологий, а также лизинговые и бизнес-услуги. На фоне пандемии, однако, сильно «просели» услуги в сфере недвижимости (продажа, аренда), сфера общественного питания, а также оптовая и розничная торговля.

Рисунок 2 — Структура ВВП Китая в 2015-2020 гг. по секторам, %

Положительное сальдо платежного баланса Китая начало снижаться в 2016 г., составив $191,3 млрд. (1,7 % ВВП). В 2018 г. профицит упал до $24,1 млрд., но в 2019 г. снова вырос до $102,9 млрд., в 2020 г. – до $273,9 млрд. (1,9% ВВП). Такое восстановление профицита баланса можно объяснить резким снижением мировых цен на сырьевые товары [1] (которые Китай в значительных объемах импортирует), полным закрытием выездного туризма (жесткий общенациональный локдаун для предотвращения распространения вируса) [14], а также резким увеличением объема экспорта (в том числе широкого спектра медицинских и санитарных товаров) [10]. На фоне относительного восстановления мировой экономики и большинства рынков товаров в 2021 г. ожидается сокращение профицита платежного баланса.

Прямые инвестиции демонстрировали профицит во все последние годы за исключением 2016 г. Проекты в рамках инициативы «Пояс и Путь» сыграли важную роль в привлечении иностранных инвестиций. Профицит был частично обусловлен усилиями Китая по открытию экономики. Дефицит портфельных инвестиций сокращался до 2016 г. и превратился в профицит в 2017 г. В 2020 г. профицит портфельных инвестиций составил $87,3 млрд.

Сокращение положительного сальдо торгового баланса Китая стало основной движущей силой сокращения профицита счета текущих операций. Положительное сальдо торгового баланса сократилось с $576 млрд. в 2015 г. до $380 млрд. в 2018 г., а затем снова выросло до $393 млрд. в 2019 г. Пандемия COVID‑19 привела к дальнейшему увеличению положительного сальдо торгового баланса Китая до $515 млрд. В первых кварталах 2020 г. импорт сократился быстрее, чем экспорт, а во второй половине года экспорт восстановился раньше. Торговый баланс Китая в сфере услуг традиционно характеризовался дефицитом, который вырос в 2015-2018 гг., но затем сократился в 2019-2020 гг. (рис. 3).

Экспорт товаров из Китая ежегодно увеличивался в 2016-2019 гг., достигнув пика почти в $2,6 трлн. в 2020 г. В первой половине 2020 г. объем экспорта упал в связи с общим нарушением глобальных цепочек поставок из‑за пандемии COVID-19. При этом доля Китая в мировом экспорте товаров обрабатывающей промышленности выросла до рекордно высокого уровня во второй половине 2020 г. Китаю удалось относительно быстро восстановить производственную и экономическую деятельность после первой волны международных локдаунов. Также значительную роль сыграл тот факт, что Китай является крупнейшим в мире производителем защитного медицинского оборудования, такого как маски и хирургические халаты, а также широкого спектра электроники, ставшей необходимой для работы на дому (различного рода компьютерное и телекоммуникационное оборудование) [9, 10].

Рисунок 3 — Динамика внешней торговли товарами и услугами Китая в 2015-2020 гг., $ млн.

Промышленное оборудование и электрооборудование по-прежнему составляют основу товарного экспорта Китая – 44,4% в 2020 г., рост на 2,2 процентных пункта по сравнению с 2015 г. (табл. 1). Также растет экспорт химической продукции и пластмасс (на 0,6 и 0,8 процентных пунктов в течение 2015-2020 гг., соответственно). При этом в общем объеме экспорта снижается доля текстиля (на 1,2 процентных пункта), одежды, обуви (на 1,0 процентный пункт), кожи и мехов (на 0,5 процентных пункта) и других трудоемких и низкотехнологичных товаров, которые во многом составляли основу стремительного роста китайской экономики в прошлые десятилетия. Несколько увеличивается экспорт минеральных ресурсов (на 0,7 процентных пункта), продукции растениеводства (на 0,1 процентных пункта), практически не меняется значение в совокупном экспорте продукции животноводства, деревообрабатывающей промышленности, а также изделий из камня, гипса и цемента.

Таблица 1 — Экспорт товаров из Китая в 2015-2020 гг. по отраслям, доля в общем экспорте, %. Примечание: * — изменение в процентных пунктах

Крупнейшими потребителями широкого спектра китайских товаров являются США и ЕС (17,5% и 15,1% общего объема товарного экспорта из Китая в 2020 г., соответственно) (табл. 2). Причем если значение ЕС как торгового партнера Китая растет (+2,0 процентных пункта за 2015-2020 гг.), то экспорт в США резко снизился в 2019 г. на фоне торгового противостояния двух стран. Среди европейских стран главными направлениями экспорта выступают Германия и Нидерланды. Однако, важнейшим для Китая регионом с точки зрения сбыта своих товаров продолжает оставаться Азия, хоть доля соседних стран в общем экспорте и несколько снижается. В Азии наиболее важными торговыми партнерами являются Япония и Южная Корея, растет доля Вьетнама. На Африку и Ближний Восток приходилось от 4% до 5% китайского экспорта, в то время как доля Латинской Америки колебалась в районе 6%. Доля России в экспорте Китая за последние годы выросла на 0,5% процентных пункта, но пока остается довольно низкой (2,0% в 2020 г.).

Таблица 2 — Экспорт товаров из Китая в 2015-2020 гг. по направлениям, доля в общем экспорте, %. Примечание: * — изменение в процентных пунктах

Импорт товаров в Китай резко увеличился в 2016-2018 гг., но сократился в 2019-2020 гг. Особенно резкое падение до $931 млрд. наблюдалось в первой половине 2020 г., но сокращение импорта было менее заметным, чем сокращение экспорта. Во второй половине 2020 г. Китай как крупнейший мировой потребитель ресурсов и других товаров относительно восстановил объемы закупок, что во многом способствовало общемировому оживлению рынков и глобальному экономическому росту. В структуре импорта доминируют промышленное и электрооборудование и минеральные ресурсы (почти 60% совокупного импорта в 2020 г.) (табл. 3). Доля последних в импорте Китая увеличилась примерно с 17,7% в 2015 г. до 24,9% в 2019 г. за счет увеличения доли топлива.

Таблица 3 — Импорт товаров в Китай в 2015-2020 гг. по отраслям, доля в общем импорте, %. Примечание: * — изменение в процентных пунктах

Но в 2020 г. на фоне стремительного падения мировых цен на нефть в связи с остановкой многих производств и прекращения международных авиаперевозок [1] вклад топлива в стоимость импорта Китая существенного сократился. Тем не менее, развитие промышленного производства требует все больше энергетических и прочих ресурсов. В целом за 2015-2020 гг. доля минеральных ресурсов в импорте Китая возросла на 4,4 процентных пункта.

Спектр поставщиков ресурсов и товаров в Китай крайне диверсифицирован. Крупнейшим источником импорта выступают страны ЕС (12,6% в структуре поставщиков), в частности, Германия (5,1%) (табл. 4).

Таблица 4 — Импорт товаров в Китай в 2015-2020 гг. по источникам поставок, доля в общем импорте, %. Примечание: * — изменение в процентных пунктах.

Как и в случае экспортных связей, значение ЕС во внешней торговле Китая растет (+1,6 процентный пункт в 2015-2020 гг.), а доля США сокращается (-2,3% за аналогичный период, особенно резкое сокращение после 2018 г.). С целью диверсифицировать источники поставок на фоне торгового противостояния с США Китай переориентирует часть закупок на соседние страны Азии (Вьетнам, Индонезия, Малайзия), а также некоторые страны Латинской Америки (Бразилия, Чили) и Океании (Австралия). Импорт из России в Китай также растет (+0,8 процентных пункта), в том числе за счет сельскохозяйственной продукции [2] и товаров обрабатывающей промышленности [13], не только ресурсов.

Экспорт услуг вырос с $217 млрд. в 2015 г. до $244 млрд. в 2019 г., но затем снизился до $235 млрд. в 2020 г. Главным образом, китайские компании оказывают различные бизнес-услуги и транспортные услуги (табл. 5).

Таблица 5 — Экспорт услуг из Китая в 2015-2020 гг. по секторам, доля в общем экспорте, %. Примечание: * — изменение в процентных пунктах

В 2020 г. вследствие введения локдаунов и перевода значительной части бизнеса на удаленный режим работы значительно возросла важность услуг связи, информации, технического обслуживания, ремонта, в то время как доля производственных услуг и туризма резко упала.

Импорт услуг вырос с $436 млрд. в 2015 г. до $506 млрд. в 2019 г., но затем упал до $380 млрд. в 2020 г. Туризм традиционно является наиболее важной составляющей импорта услуг (табл. 6). Естественно, что в 2020 г. при закрытии границ и введении строгих противопандемических ограничений внешний туризм кардинально сократился. Однако постепенное снижение доли туризма в импорте можно было наблюдать, начиная с 2015 г. при росте значения других секторов, обеспечивающих технологический переход китайской экономики, в частности, использования прав интеллектуальной собственности и информационно-коммуникационных услуг.

Таблица 6 — Импорт услуг в Китай в 2015-2020 гг. по секторам, доля в общем импорте, %. Примечание: * — изменение в процентных пунктах

Стратегическая ориентация Китая на все возрастающую интеграцию в глобальные цепочки добавочной стоимости и поставок подразумевает планомерное повышение открытости экономики как для торговли, так и для инвестиций. За последние годы были упрощены процедуры администрирования импорта, что значительно увеличивает эффективность внешнеторговых связей и сокращает издержки [12]. Также постоянно снижались импортные тарифы. В 2018 г. Китай снизил импортные пошлины по 1585 тарифным позициям, охватывающим механическое и электрическое оборудование, запчасти, сырье и широкий спектр продукции. Ежегодно в течение 2019-2021 гг. вводились промежуточные ставки импортных тарифов на уровне ниже ставки тарифов наибольшего благоприятствования для более чем 700 наименований товаров, включая отдельные виды инновационного высокотехнологичного оборудования, запасные части, сырьевые товары и фармацевтическое сырье. Также в 2019-2021 гг. Китай в полной мере выполнял свои обязательства по уступкам в снижении тарифов в рамках расширения Соглашения об информационных технологиях (ITA) и последовательно реализовал три раунда снижения тарифов на определенные продукты в сфере информационных технологий. Все свои обязательства по вступлению в ВТО Китай выполнил еще в 2010 г., доведя средний уровень импортных тарифов до 9,8%. С того времени в результате дальнейшего самостоятельного снижения тарифов средний уровень тарифов в Китае составил 7,5% (уровень 2021 г.).

В ноябре 2020 г. были открыты десять демонстрационных зон по продвижению импорта (морские, сухопутные (ж/д и автоперевозки) и воздушные (авиаперевозки) производственные и логистические хабы), включая Центральный деловой район Шанхая Хунцяо и Новый район Цзиньпу в Даляне, охватывающий восточные, центральные, западные регионы, а также традиционную базу тяжелой промышленности в северо-восточных провинциях. Демонстрационные зоны призваны играть важную роль в четырех аспектах. Во-первых, содействие импорту и использование потенциала внешнеторговых связей за счет инноваций и снижения институциональных издержек. Во-вторых, расширение закупок необходимого высокотехнологичного оборудования и содействие глубокой интеграции местных отраслей промышленности в международные цепочки. В-третьих, увеличение предложения отечественных высококачественных товаров, а также стимулирование внутреннего спроса за счет повышения качества и ассортимента предложения. В-четвертых, сосредоточение внимания на центрах распределения импорта как ролевых моделях для мультиплицирования эффекта в соседних территориях.

Китай активно продвигает хорошо регулируемое, здоровое и устойчивое развитие трансграничной электронной торговли и других новых форм и способов международного обмена. Созданы 105 пилотных зон трансграничной электронной торговли и испытательных площадок для внедрения инноваций в бизнес-модели. С 1 января 2019 г. вступил в силу Закон об электронной торговле. В августе 2020 г. был принят «Генеральный план углубления Пилотной программы инновационного развития торговли услугами» для содействия трансформации, модернизации и качественному развитию внешней торговли. Пекин, Тяньцзинь, Шанхай и другие 25 территорий определены в качестве пилотных зон, которые в течение трехлетнего периода будут реализовывать задачи инновационного развития в различных сферах. В ключевых областях торговли услугами были отменены или ослаблены ограничения в соответствии с курсом на последовательную и упорядоченную либерализацию.

С развитием современных информационно-коммуникационных технологий цифровая торговля процветает и становится новым двигателем развития торговли услугами [3]. Китай привержен созданию открытой, справедливой и недискриминационной цифровой торговой среды и установлению базовых режимов и стандартов в отношении прав собственности, транзакций, трансграничной передачи и защиты информации [7]. Деятельность направлена на углубление сотрудничества с другими странами в целях совместного создания справедливой, безопасной и упорядоченной международной системы электронной торговли [11].

Таким образом, можно констатировать, что современный курс Китая на формирование основ инновационного, скоординированного, открытого и совместного развития приносит свои результаты. Правительство придерживается общего принципа достижения прогресса при обеспечении стабильности, ставит в качестве приоритета высококачественное развитие и активизирует структурную реформу в сфере предложения [6, 8]. Инновации признаются основной движущей силой в достижении фундаментальных целей удовлетворения растущих потребностей населения, повышения качества жизни и стандартов потребления, а также построения экономической системы, устойчивой к внутренним колебаниям и внешним кризисным воздействиям. В полной мере используя потенциал внутреннего спроса, новая парадигма двухциклового развития способствует более тесной связи внутреннего и международного рынков, более эффективному использованию как импортных, так и местных ресурсов, и достижению более устойчивого развития.

Список использованной литературы:

1. Арский А.А. Анализ динамики экспорта российской нефти с учетом аспекта пандемии COVID-19 // Вестник Московского гуманитарно-экономического института. – 2021. – №1. – С. 5-10.
2. Арский А.А. Трансграничное сотрудничество Российской Федерации и КНР в области органической продукции // Маркетинг и логистика. – 2020. – №1 (27). – С. 5-11.
3. Бао Н. Состояние и перспективы цифровой экономики в Китае // Финансовая экономика. – 2021. – №4. – С. 119-123.
4. Васиев М., Би К., Денисов А., Бочарников В. Влияние пандемии COVID-19 на устойчивость экономики Китая // Форсайт. – 2020. – № 14 (2). – С. 7-22.
5. Ерохин В.Л. Влияние пандемии COVID-19 на экономику Китая: предварительная оценка и прогноз восстановления // Маркетинг и логистика. – 2021. – №1 (33). – С. 5-16.
6. Ерохин В.Л. Пятилетний план Китая на 2021-2025 годы и долгосрочные ориентиры развития экономики страны // Маркетинг и логистика. – 2021. – № 2 (34). – С. 5-15.
7. Ли П., Ци Ю., Тан Ц. Китайский рынок онлайн-торговли // Образование и право. – 2020. – №4. – С. 443-447.
8. Луконин С.А., Заклязьминская Е.О. Трансформация социально-экономической модели Китая в условиях пандемии // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. – 2020. – № 13 (6). – С. 198-216.
9. Мирошина Е.А., Краснянский А.М., Титяпов Г.В. Китай как основа международного разделения труда в сфере электроники при пандемии коронавирусной инфекции // Вопросы современной науки и практики. Университет им. В.И. Вернадского. – 2020. – № 2 (76). – С. 87-90.
10. Серопян Д.Р. Экспорт продукции из Китая в условиях пандемии // Научный аспект. – 2020. – № 1 (3). – С. 27-31.
11. Сунь Ц. Развитие политики КНР в области международной электронной коммерции // Финансовая экономика. – 2019. – №4. – С. 539-544.
12. Худжатов М.Б. Антикризисное управление в сфере околотаможенных услуг // Стратегии бизнеса. – 2017. – №8 (40). – С. 32-37.
13. Худжатов М.Б. Перспективы развития внешней торговли между Российской Федерацией и КНР // Маркетинг и логистика. – 2020. – №2 (28). – С. 73-81.
14. Шаламов Г.А., Кудров А.С. Особенности развития Китая в условиях пандемии коронавируса // Финансовая экономика. – 2020. – № 7. – С. 194-196.
15. World Trade Organization. (2021). Trade Policy Review. China. Geneva: WTO.

УДК 339.9

Ерохин В. Л. – кандидат экономических наук, доцент, Институт экономики и менеджмента, Харбинский инженерный университет, Харбин, КНР

E-mail: basilic@list.ru

Erokhin V. – Associate Professor, School of Economics and Management, Harbin Engineering University, Harbin, China

China’s Contemporary Foreign Trade Policy: Foundations and Outcomes

Annotation: Due to the importance and size of China’s economy, all the processes taking place in this country directly affect world markets. China’s contemporary foreign economic policy establishes the foundation for the country’s long-term sustainable development and transition from the industrial growth model of the past decades to qualitative development based on high technologies, innovations, and the service sector. The paper analyzes major structural transformations in foreign trade in goods and services occurring in China in recent years as part of the new openness policy and the implementation of a two-cyclical development model that converges stimulation of domestic demand and deeper integration of Chinese companies into global value chains.

При цитировании статьи в других источниках просим использовать следующий формат: Ерохин В. Л. Современная внешнеторговая политика Китая: основы и результаты // Маркетинг и логистика. – 2021. – 6(38). — с. 5-18.

Полная версия журнала в pdf-формате по ссылке «Маркетинг и логистика».